Опубликовано под названием

"Любая власть - это зло, выбирайте наименьшее"

Газета "Вечерний клуб" 14. 11. 95 г.

О МОРАЛИ, ПРАВЕ И СВОБОДЕ

Мы начали разговор с перепалки. Обычно немногословный и сдержанный, чуткий к чужому мнению, мой собеседник - доктор юридических наук, судья Конституционного суда Российской Федерации Эрнест Аметистов (знаю его в разных служебных ипостасях уже много лет) - "завелся", извините, с половины моего вопроса, и я поняла, до какой же степени он встревожен тем, что сегодня считается в обществе, особенно среди интеллигенции, "хорошим тоном".

Обязан ли закон быть нравственным? Вот римляне говорили: пусть рухнет мир, но восторжествует юстиция, то есть справедливость. Но сейчас, в обстановке правового беспредела и полного бесправия...

Стоп! Так дело не пойдет. По всем правилам "хорошего тона", принятого теперь в средствах массовой информации, в том числе вполне демократических, я тут же должен с Вами согласиться и продолжить: да, действительно, жизнь ужасна, кругом беспредел, право рухнуло, законы мертвы, в общем использовать весь "джентльменский набор" нынешней пропаганды. А я извините, не соглашусь...

Но разве во всем этом нет доли правды?

Вот именно. ДОЛИ! А какова эта доля? Кто ее вычислил? Вы, вообще, представляете себе, что произошло бы, если бы у нас действительно был правовой беспредел? Не ходили бы поезда, не летали самолеты нельзя было бы выйти на улицу, потому что вас в любой момент могли бы ограбить или линчевать... Кстати, само это слово "беспредел" пришло к нам из "зоны" и с радостью было подхвачено некоторыми из Ваших коллег. Но там, в "зоне" этот термин первоначально обозначал состояние бунта, мятежа, полного безвластия не только государственных органов, но и местных уголовных "авторитетов" (кстати, еще один блатной термин, охотно используемый теперь средствами массовой информации и даже некоторыми официальными лицами).

Хотите, я напомню Вам, когда у нас в Москве было состояние беспредела? 3октября 1993 года, когда с улиц исчезла милиция и в городе бесчинствовали коммуно-фашистские погромщики, штурмовавшие Мэрию и Останкино. И если бы их гнездо в Белом Доме не было подавлено 4 октября, вот тогда и наступил бы настоящий беспредел, и не только в Москве, но и по всей России, которая опять кровью умылась бы. Поэтому упоминать о событиях 4 октября без упоминания 3 октября, что очень часто делается многими политиками и журналистами - значит поступать лживо и безнравственно.

Кстати, закон есть продукт политики и если политика безнравственна» то…

Правильно! Поэтому прежде чем говорить о соотношении морали и права, давайте разберемся, что происходит с моралью в нашей общественно-политической жизни.

То, что мы переживаем сейчас, это не беспредел, а трудный и долгий переходный период от тоталитарной коммунистической системы, когда единственным законом был ничем не ограниченный произвол одного или нескольких диктаторов, к первым зачаткам правового государства. Причем происходит это в стране, где государственный произвол имеет богатые тысячелетние традиции, да еще в условиях тяжелого экономического кризиса, доставшегося нам от все той же системы. Поэтому общая картина весьма пестрая. В ней есть вое. Нищета и богатство. Кризис в одних отраслях экономики и процветание в других. Хорошие законы и трусливые чиновники, не желающие или боящиеся их исполнять. Плохие законы и честные судьи, стремящиеся их исправить (примеры я приведу позже). Самоотверженные защитники прав человека, искренне борющиеся против их грубейших нарушений в Чечне, как и в любой другой точке страны, и полностью потерявшие стыд политики, которые используют эту трагедию лишь для одной цели - захвата власти любой ценой. И много чего другого есть в нашей жизни, кроме одного - монохрома: ее нельзя изображать одной краской - черной или белой. Но если только читать газеты, слушать радио, смотреть телевидение и не выходить на улицу, то очень скоро можно повеситься от тоски, вернее утонуть в потоках грязи, которой они регулярно поливают имидж новой демократической России. Ведь сказать что-либо хорошее о современной жизни считается просто дурным тоном. В результате этот стиль оценки действительности со страниц газет и экранов ТВ внедряется в общественное сознание. И вот уже вполне процветающий гражданин, с дачей на Рублевском шоссе и новым мерседесом в гараже, на вопрос интервьюера "как дела?" начинает ругательски ругать все вокруг. Потому что так принято и потому что он знает, что именно этого от него ждут.

Так что вся эта черная пост-коммунистическая пропаганда столь же далека от реальной действительности, сколь была далека от нее пропаганда коммунистическая, которая столько лет лгала о "счастливой" жизни советских людей.

Мне, впрочем, понятно, когда такой пропагандой занимается "непримиримая оппозиция", которая преследуют совершенно определенные цели - полностью парализовать реформы и реставрировать тоталитарную систему. Здесь все средства хороши. Даже самые иезуитские. Вот недавно мой коллега по Конституционному Суду В. Зорькин в газете "Завтра" с серьезным видом рассуждал о разнице между диктатурой и тиранией. При этом он воспел диктатора Сталина, который, якобы, исполнял все законы наравне с простыми смертными, в отличие от тиранов, которые все законы попирают (под тиранами автор явно имел ввиду нынешние власти, но сказать об этом прямо убоялся). В качестве примера он привел случай, когда Сталин отказался вызволить своего сына из немецкого плена будто бы только потому, что это было невозможно для всех остальных. Вот, мол, какой справедливый... И это говорится о кровавом маньяке, для которого вообще не существовало ни человеческих, ни Божеских законов, кроме собственной параноидальной воли, и который вместе с десятками миллионов других невинных жертв уничтожил чуть ли не всех своих родственников.

Однако цель таких писаний ясна: подогреть ностальгию по желанному прошлому и еще раз лягнуть ненавистное настоящее.

Но не могу я понять, чего хотят демократические и центристские политики и средства массовой информации, когда, справедливо критикуя ошибки и злоупотребления власти, одновременно полностью разрушают имидж существующей политико-экономической системы. Неужели они забыли, что свобода политической деятельности и массовой информации, которой они пользуются, есть прямой результат той же системы и она, эта система, при всех ее недостатках, грехах и извращениях, остается пока что единственным гарантом Российской Свободы. Рухни эта система сегодня, и завтра все ростки рыночной экономики и свободного предпринимательства, прав и свобод человека, многопартийности, независимости судов и другие результаты десяти лет перестройки и реформ будут мгновенно раздавлены перечеркнуты. и Вся страна превратится в большой загон для охоты на людей и кровавого террора, а затем на десятилетия погрузится обратно в темное царство экономической стагнации, государственного рабства, всероссийского ГУЛАГА, продовольственных карточек и очередей за красно-коричневым занавесом, который вновь отгородит ее от всего цивилизованного мира. Исторический шанс России стать процветающей, демократической страной вновь будет утерян - уже во второй раз в XX столетии.

Поэтому те, кто считают себя демократами и прогрессистами и, вместе с тем целенаправленно подрывают сами основы существующей российской государственности, совершают не только политическое самоубийство, но и предают десятки миллионов соотечественников, которые уже вкусили плоды свободы и не хотят обратно в страну стукачей, партийных собраний и очередей за колбасой и водкой.

А Вы уверены, что сейчас мы действительно свободны?

Абсолютной свободы нет и быть не должно - тогда бы это и был как раз тот самый беспредел, с которого мы начали разговор. Свобода - это, прежде всего, ответственность. Очень большая ответственность за все, что делает свободный человек. Например, прежний homo soveticus плевать хотел на выборы бывших органов государственной власти и был прав: как бы он ни проголосовал, "блок коммунистов и беспартийных" всегда получал 99, 9 процента голосов.

Нынешний российский гражданин, каких бы политических взглядов он ни придерживался, просто обязан принимать участие в голосовании, прежде всего, ради собственного будущего, иначе он отдает свою собственную судьбу в руки других. Хотя такая обязанность не закреплена ни в Конституции, ни в законе. Кроме того, ему необходимо точно просчитать, за кого он будет голосовать, исходя из собственных интересов. И при этом не поддаться на обман и демагогию, в которых никогда не бывает недостатка на любых выборах. Иначе на следующий день после выборов он поймет, что его крупно надули. Вот это крайне сложно и трудно, а для кого-то и страшно. Поэтому и возникает кое у кого ностальгия по "твердой руке", которая все за нас и решит. Забывают при этом самую малость: когда "твердая рука" приходит к власти, то добровольно ее никогда не отдает и при этом вытворяет все, что ей "руке" заблагорассудится. И если сейчас каждый недовольный властью может ругать эту власть на любом перекрестке и имеет шансы сменить ее раз в четыре-пять лет, то тогда ему останется выражать свое недовольство лишь на собственной кухне в кругу пользующихся особым доверием близких родственников, да и то без полной гарантии от доноса. В общем, начнется знакомая сказочка про белого бычка, при этом на неопределенный период времени до новой перестройки. Так что научитесь, наконец, выбирать между двух зол, "думайте сами, решайте сами - иметь или не иметь", как пелось в известной песенке.

Теперь о том, свободны ли мы сейчас. Я думаю, что Россия никогда за всю ее историю не достигала такой степени свободы, какой пользуются ее граждане сегодня. Была ли у нас когда-нибудь такая свобода печати и других средств массовой информации, реальное право свободно выбирать органы государственной власти, создавать политические партии и другие общественные объединения, организовывать митинги и демонстрации, выражать свое мнение, искать и получать информацию, выезжать из своей страны и возвращаться в нее, обжаловать в судах действия властей и должностных лиц и...

Все верно, но Вы ведете речь о политических и гражданских правах, а для простого человека главное - материальное благополучие и вот здесь-то стало гораздо хуже чем прежде...

С первой частью такого утверждения я категорически не соглашусь - любой человек хоть раз в жизни, да воспользуется своими политическими, а в особенности гражданскими правами. И так называемые "простые" люди совсем не так просты, как кажется. Это именно они, в конечном счете, определяют результаты выборов. А что касается заявлений о том, что "раньше было лучше", то вот здесь давайте разберемся.

У людей удивительно короткая память! Всего четыре года прошло, и многие уже забыли об унизительных очередях за предметами первой необходимости, в которых проводили полжизни целые поколения советских граждан. Советская очередь была образом жизни и при этом никто не мечтал, что может быть иначе. Я вот храню на память "визитную карточку покупателя" и не отоваренные талоны на табак - высшее достижение развитого социализма конца 80-х - начала 90-х годов, придя к которому он, наконец, благополучно испустил дух.

Да, такого изобилия товаров и услуг» как теперь, при советской власти никогда не было, но кому они по карману?

Раз сохраняется изобилие, значит им постоянно кто-то пользуется и эти "кто-то" отнюдь не самые богатые "новые русские" - для них хватило бы и десятой доли того, что Вы видите на прилавках (как это было раньше в закрытых валютных магазинах, обслуживавших прежних советских богатых!), а вся остальная торговля просто бы обанкротилась - таковы жестокие законы рыночной экономики. Но она - сфера обслуживания (торговля и сервис) наоборот растет и расширяется.

Возьмем другую сферу - строительство. Я не экономист, но кто бы мне объяснил, что это за экономический кризис, если он сопровождается настоящим строительным бумом? Посмотрите, как возрождается наша Москва. Как грибы после дождя растут новые дома и реставрируются старые особняки, воскресают из пепла храмы. Пока наши горе - "государственники" вопят о гибели Отечества, подлинные его патриоты делают дело. Я каждый день езжу мимо стройплощадки Храма Христа-Спасителя - он растет буквально на глазах, я никогда не видел таких темпов строительства. А 3 млн. квадратных метров жилья каждый год в Москве, из них половина бесплатного, муниципального для очередников? Это не факт? И такая картина отнюдь не только в столице. Вокруг любого крупного города разрастаются целые поселения новых дач и особняков. Меняется сам облик страны. Скажите, все это только для очень богатых людей, миллиардеров? Если так, тогда у нас уже очень много миллиардеров, больше, чем в США, что тоже неплохо. Но я-то думаю иначе - все это признаки того, что реформы дают свои ощутимые результаты и в стране развивается средний класс - основа любого демократического общества.

А теперь о тех, кому все это изобилие недоступно. Их тоже очень много. По моим оценкам - процентов 35-40 населения страны. Их зарплаты и пенсии (часто нерегулярно выплачиваемые) хронически не поспевают за ростом цен. Они трудятся на промышленных предприятиях, колхозах и совхозах, неспособных перестроиться, приспособиться к рыночной экономике. Не могут приспособиться и они сами - в силу возраста, отсутствия способностей, энергии и других причин. Для них этот новый мир со всеми его соблазнами кажется жестоким, чужим и ненавистным. И не без оснований. Они - главная социальная опора тех сил, которые хотят повернуть страну вспять, вернуть ее в прошлое. Поэтому материальная забота о таких людях должна стать главной социальной обязанностью демократического государства, если оно хочет выжить. Вместе с тем, с этими людьми необходим постоянный диалог. В том числе и о том, было ли это прошлое, по которому они испытывают столь сильную ностальгию, действительно добрым для них? Эти люди разве забыли, что на максимальную пенсию в 120 рублей можно было более-менее достойно прожить лишь в начале 60-х годов, когда она была введена? В конце 80-х она уже составляла по своей покупательной способности в лучшем случае лишь половину первоначальной суммы. Ведь рост цен начался не вчера, они систематически росли все последние десятилетия и при этом никто не слышал об индексациях, компенсациях, льготах, бесплатном проезде для пенсионеров и т. п. А как можно было прожить на пенсию в 60-80 рублей, которую получало большинство стариков? Прибавьте сюда пустые прилавки, с которых нечего было купить даже за эти гроши. А нищие и бездомные тоже сегодня появились? Да их просто гнали с центральных московских улиц и Вы могли их встретить уже на вокзалах и в электричках. Слово "бомж", между прочим, тоже возникло не сегодня - оно вошло в советский обиход еще в 60-х - 70-х годах. Так что советское прошлое для таких людей вряд ли было лучшим, чем сегодняшнее демократическое настоящее. Была, впрочем, в этом прошлом одна приятная вещь для всех нас, ныне живущих, - мы все тогда были значительно моложе. Не это ли одна из главных причин ностальгии?

Нынешний мир действительно не прост и достаточно жесток, он требует риска и ответственности, как сама свобода. Но есть в нем одно важное отличие от прошлого: он дает людям право выбора, и, прежде всего, право выбора труда и занятий. Таково, на мой взгляд, главное социально-экономическое право демократического государства, которое напрочь отсутствовало в государстве социалистическом. Ведь оно было единственным и монопольным работодателем. И если Вы были не в ладу с начальством, оно запросто могло испортить Вашу биографию и навсегда оставить с волчьим билетом. А вспомните, через сколько унижений Вам нужно было пройти, чтобы получить работу по совместительству, которая одно время вообще запрещалась для многих категорий служащих. Сейчас Вы можете работать хоть на пяти работах или открыть собственное дело - все зависит от Ваших сил и способностей. Что теперь стало делать гораздо труднее - это получать деньги, ничего не делая. А ведь такое занятие было любимым хобби советских людей. Помните поговорку: пока начальство будет делать вид, что платит нам зарплату, мы будем делать вид, что работаем.

Почему же все-таки не ведется этот диалог, о котором Вы говорите, почему так мало позитива в средствах массовой информации - меньше, чем в реальной жизни, почему политики и слева, и справа стремятся лишь очернить сегодняшнюю жизнь?

По разным причинам. С коммуно-националистической оппозицией все понятно - для них чем хуже, тем лучше. Правительственным структурам не до того - слишком заняты, а агитпропа теперь нет (что, кстати, тоже странно - во многих демократических странах правительства имеют свои информационные службы, пропагандирующие официальную политику, и никто не считает это посягательством на свободу печати). Что касается демократических и центристских политиков и журналистов, они теперь тоже в оппозиции и считают просто неприличным сказать что-либо хорошее о современности. Впрочем, иногда встречаешься с уникальной глупостью. Один довольно известный, еще сравнительно молодой журналист с юридическим образованием и с репутацией прогрессиста сказал мне недавно: "Победа коммунистов на выборах неизбежна, но бояться этого не следует, они ничего не смогут изменить". Тогда я спросил его, не опасается ли он, что в случае прихода к власти коммунистов ему придется распроститься с самым дорогим в его профессии - свободой печати? На это он ответил: "Но ведь это невозможно - есть Закон о печати, в конце концов есть вы - Конституционный Суд". Мне пришлось долго и нудно объяснять ему, что когда коммунисты обычно приходят к власти, для них существует лишь один закон - сила. Что 25 октября 1917 года они совершили переворот, а уже 27-го вооруженные красногвардейцы пришли в редакции "буржуазных" газет и закрыли их (тех, кто сопротивлялся, просто пристрелили). Что ни с одним коммунистическим режимом такой институт, как Конституционный Суд, органически несовместим, ибо единственные формы судопроизводства, близкие этому режиму - это "тройки" и трибуналы. Что наш Суд уже получил от представителя коммунистической фракции в Государственной Думе уведомление о том, что после "смены власти" нам будет "предъявлен счет". Что другой депутат - бывший коммунист, ныне жириновец (между прочим, доктор юридических наук, как и я!) удостоил меня особой чести, пообещав, что через год, после их прихода к власти со мной расправятся персонально.

Все это, кажется, не произвело на моего собеседника никакого впечатления, и он продолжал твердить что-то о правовом государстве. Впрочем, может быть я не прав и мой собеседник вовсе не глуп, а просто уже хранит под подушкой красный флаг (возможно, вместе с коричневым). Таковы нравы...

Кстати о нравах. Давайте вернемся к тому, с чего мы начали - к вопросу о нравственности законов и тех, кто их исполняет. Любой закон должен нести в общество нравственное начало, воспитывая соответствующие черты в людях, которые его исполняют. А если в нем этого начала нет или даже есть, но он не исполняется, то нравственность гибнет. Одни считают возможным не платить сполна налоги, другие не считают зазорным уворовать "кило" гвоздей, третьи грабят общество на сотни миллионов, четвертые заказывают убийство, а пятые его исполнят... Но возмездие не наступает, закон бездействует и в результате общество развращается дальше. Почему же бездействуют законы? Потому что плохи они или те, кто их обязан исполнять? Сначала о нравственности законов. Любой закон, принимаемый в демократическом обществе, должен быть основан на нравственной цели, то есть нести благо обществу. Но каждый такой закон является результатом борьбы и компромисса законодателей, которые его принимают. А все они преследуют разные, часто прямо противоположные интересы. В результате принятый закон нередко существенным образом отличается от его проекта и начинает преследовать совсем другие цели, нежели те, которые были в уме у составителей. Вот пример.

Экономическая реформа, которую уже несколько лет проводит правительство, настоятельно требовала нового Гражданского Кодекса, который бы эффективно урегулировал нарождающиеся рыночные отношения в экономике. С большим трудом, преодолевая ожесточенное сопротивление антиреформаторских сил в парламенте, все же удалось принять Общую часть этого Кодекса, и, надо сказать, сделана она очень неплохо - на уровне мировых стандартов. Однако предусмотренное в Кодексе право частной собственности на землю, а значит и свободное распоряжение ею, (что, кстати, полностью соответствует Конституции Российской Федерации) было фактически парализовано большинством Государственной Думы под предлогом урегулирования этого вопроса в Земельном Кодексе. Вот Земельный Кодекс прошел первое чтение, а право свободного распоряжения землей в нем тоже отсутствует. Но без этого права хиреет и разоряется свободное фермерство, только-только нарождающееся в нашей деревне. Без этого права тормозятся инвестиции в развитие промышленного и сельскохозяйственного производства. Кто станет вкладывать деньги в предприятия, стоящие на чужой земле? В результате создан еще один мощный заслон на пути реформ. Именно вследствие такого вот постоянного сования палок в колеса реформы и превратились из шоковой терапии в вяло текущую операцию без наркоза. Кто от этого страдает больше всего? Именно те маргинальные слои населения, которые и так оказались на обочине реформ. Кому это выгодно? Конечно же, тем силам, которые выдают себя защитниками сирых и слабых, а на деле готовы пожертвовать любыми интересами народа ради главной своей цели - захвата власти и реставрации тоталитарной системы. Хотите еще пример? Не так давно обсуждался вопрос об объединении денежных систем России и Беларуси. При этом высказывались опасения, что это может привести к резкому скачку инфляции и росту цен в России. Я спросил у одного из главных инициаторов этого мероприятия - депутата Госдумы, известного "патриота-государственника" из комитета по международным делам, что он думает по этому поводу. И он, ничтоже сумняшеся, ответил: "Даже если объединение с Беларусью и вызовет рост цен, мы должны пойти на это и пожертвовать интересами населения ради великой цели - воссоздания Советского Союза!" И все это говорится в то время, когда страна еле-еле начинает выкарабкиваться из инфляционной пропасти. И все это выдается за патриотизм и "государственный" подход. А мне-то наивному всегда казалось, что быть патриотом - значит заботиться, прежде всего, о благе собственного народа...

А вот последний, самый свежий пример. В декабре 1994 и январе 1995 года Государственная Дума приняла два заявления, в ответ на резолюции Европейского парламента по поводу ситуации в Чечне. В этих заявлениях Государственная Дума давала европейским парламентариям суровую отповедь за их попытки вмешиваться в наши внутренние дела и фактически оправдывала использование армии в Чечне для разоружения незаконных вооруженных формирований. А затем по прошествии нескольких месяцев группа депутатов Государственной Думы пришла к нам в Конституционный Суд и инициировала, вместе с Советом Федерации, дело о конституционности указов Президента и постановления Правительства о восстановлении конституционного порядка в Чечне и разоружении незаконных вооруженных формирований. При этом в обращении депутатов Думы утверждалось, что использование армии в Чечне противоречит Конституции, и это же доказывали в Суде их представители.

Уже после процесса я не поленился сравнить список депутатов Думы, обратившихся в Конституционный Суд, с данными поименного голосования по одному из вышеупомянутых заявлений, обращенных к Европейскому парламенту. И обнаружил поразительную вещь. Из 93 депутатов Госдумы, обратившихся к нам. 55 голосовали за то самое заявление, оправдывавшее использование войск в Чечне. Среди них, конечно же, оказались все три представителя группы депутатов в Конституционном Суде - Лукьянов. Калмыков, Карелин и многие другие известные личности. В связи с этим возникают несколько риторических вопросов: когда именно эти депутаты были искренни - когда оправдывали применение войск в Чечне перед Европейским парламентом или когда осуждали использование тех же войск перед Конституционным Судом? Это что снова, как в советские времена, используется двойной стандарт - один на экспорт, а другой для внутреннего употребления? А может быть все гораздо проще, и наших заявителей волновала не столько конституционность действий исполнительной власти и судьба тысяч невинных жертв чеченской войны, сколько возможность заложить еще один камешек в импичмент Президента? О нравственности всей этой истории лучше судить самому читателю...

С законодателями, кажется, все ясно. А теперь поговорим о тех, кто обязан исполнять их решения...

Здесь тоже все очень непросто и неоднозначно. У нас ведь не было революции, не было чисток, люстраций, насильственной смены всего государственного аппарата. Хорошо это или плохо - можно спорить. Думаю, что все-таки хорошо, в противном случае мы вряд ли избежали бы полномасштабного гражданского Конфликта, по сравнению с которым трагедия Чечни показалась бы лишь одним из рядовых эпизодов. Однако реформистский подход привел к тому, что во всех звеньях государственного аппарата, особенно на среднем и низшем его уровнях, осталось множество людей, активно не приемлющих реформы и все с ними связанное. Не стали исключением и правоохранительные органы. Там достаточно много людей, тормозящих применение законов по чисто политическим причинам.

"Телефонное право" осталось в прошлом, законом созданы вполне достаточные гарантии независимости и судей, и прокуроров. Но все ли они счастливы от этой независимости? Ведь независимость - это, прежде всего, ответственность и смелость. А эти качества никогда не были популярными в советском госаппарате. Вот и раздумывает иной страж закона: сегодня я посажу за решетку мафиози или фашиста, а завтра они придут к власти, что со мною будет? Конечно, таких людей близко нельзя подпускать к правоохранительной деятельности, но где взять замену? Вся надежда на молодежь, но и здесь проблемы. Юридическое образование во многом остается в руках "вечно вчерашних". Чему они могут научить молодое поколение, если сами люто ненавидят этот новый мир и мечтают о реставрации?

Вот и возбуждает прокуратура уголовное дело против программы "Куклы" за оскорбление высших должностных лиц, в то время как главари экстремистских организаций, публично призывающие к насилию, спокойно разгуливают на свободе...

Это психологически вполне понятно. Когда мой кот боится собаки, он делает вид, что она ему совсем не интересна, и с рычанием набрасывается на мышь. В этологии это называется "пас в сторону". Когда прокуратура возбудила дело против эротической газеты "Еще" и арестовала ее издателей, кто-то из журналистов заметил: "Вот дураки, издавали бы себе фашистский листок, никто бы их не тронул...". Все это, в общем, печально и постыдно.

И все же, и все же... В этой сфере, как и во всей нашей жизни, отнюдь не все так плохо. Все больше честных и мужественных слуг закона используют новые возможности демократического государства для зашиты прав и свобод человека. Вот последний пример из практики нашего Суда. Согласно Закону о Конституционном Суде Российской Федерации не только граждане, но и судьи общих судов могут придти к нам с запросом о проверке конституционности закона, подлежащего применению в конкретном деле, которое рассматривается в таком суде. И вот недавно судья Муромского городского народного суда инициировал в Конституционном Суде дело о соответствии Конституции пункта 8 статьи 60 Жилищного Кодекса. Этот пункт печально знаменит тем, что на его основании автоматически лишались жилплощади лица, осужденные к лишению свободы на срок свыше шести месяцев, как только приговор, вынесенный по их делу, входил в силу. А затем, по отбытии срока заключения человек выходил на свободу и становился бомжем, настоящим изгоем общества. Более идиотского закона трудно придумать. Ведь фактически на протяжении многих лет он преднамеренно воспроизводил бездомных и рецидивистов. Но такова уж природа тоталитаризма.

Наш Суд признал не только пункт 8, но и всю статью 60 Жилищного Кодекса, ограничивавшую право на жилище для многих других категории граждан, не соответствующей Конституции РФ. А я с благодарностью и уважением вспоминаю скромного судью из Мурома и знаю, что таких людей в нашем правосудии становится все больше и больше. Они работают часто в тяжелых условиях, они завалены делами, но спокойно и честно исполняют свой долг. Перед такими судьями я снимаю шляпу. Это благодаря им меняется само отношение людей к правосудию. Они начинают верить в справедливость, перестают относиться к суду только как к орудию расправы и идут к нему за защитой. И это относится не только к Конституционному Суду, где рассмотрение дел по жалобам граждан становится одним из главных направлений его деятельности. Взгляните на статистику: согласно докладу Комиссии по правам человека, возглавляемой С. А. Ковалевым, только в 1993 году суды рассмотрели в общей сложности около 25 тысяч дел по искам граждан к государству (жалобы на действия государственных органов и должностных лиц) и большинство из них решили в пользу граждан. Комиссия считает, что это мало (по сравнению с общим числом гражданских дел, составлявшим в том году 400 тысяч), а я считаю, что очень много. Ведь еще четыре-пять лет назад никто и мечтать не смел оспорить в суде действия начальства, а в прошлом году в одном из московских судов был выигран первый иск к Президенту России! Изменилась сама структура гражданских исков. Если прежде это были, главным образом, трудовые и жилищные дела, то теперь стали обычными дела о защите прав потребителей, вовсе неизвестные в прошлом, или дела о защите чести и достоинства, которые тоже были редкостью лишь несколько лет назад. Да и сама профессия юриста стала чуть ли не самой престижной. Значит все-таки лед тронулся...

Вы заканчиваете нашу беседу все-таки на оптимистической ноте. Не боитесь, что Вас обвинят в апологетике существующей власти, тем более, что Вы сами - ее часть?

Не боюсь. Я власти ничего не должен. Задолго до того, как удалось прочитать "Мастера и Маргариту", с юных лет я исповедывал "принцип Воланда": ни у кого, ничего не просите - сами придут и все дадут. Так вот можете верить или не верить, я пальцем не пошевелил, чтобы стать судьей Конституционного Суда. Меня просто не было в Москве в это время. Вероятно, я единственный в мире конституционный судья, избранный заочно.

Дальше. Я никогда не приспосабливался к власти, скорее власть приспосабливалась ко мне (хоть это и звучит несколько нагловато!). Тогда мы шли на параллельных курсах, но не далее того места, где власть меняла свой курс (власть, а не я!). Так было некоторое время в период хрущевской оттепели после XX съезда до интервенции в Венгрию. Так было в годы перестройки примерно до конца 1990 года, пока не была предана Программа "500 дней". Так есть сейчас, потому что, повторяю, я убежден, что, несмотря на все ошибки и безобразия нынешней власти, она является пока что единственным гарантом продолжения реформ и сохранения достигнутого уровня свободы. А я всю жизнь мечтал о свободе и обрел ее, пусть и в конце жизни. И очень хочу, чтобы моя Россия стала свободной навсегда.