Трагическое развитие событий в Украине неизбежно сказалось и на тех, кто максимально изолирован от внешнего мира, — на российских политических заключенных. О том, что после 24 февраля писем им стало приходить ощутимо меньше, мне писал руководитель карельского «Мемориала», историк Сандармоха и других мест массовых репрессий в СССР политзаключенный Юрий Дмитриев, которого недавно этапировали в печально известные своим гулаговским прошлым мордовские лагеря. Это была отнюдь не жалоба на тяжелую судьбу или упрек своим корреспондентам, а — что меня глубоко поразило — жесткая критика в собственный адрес. «Чувствую себя глубоко виновным: работал над воспитанием людей, — пишет Дмитриев, — надо было больше работать. Ведь надпись на камне в Сандармохе: «Люди, не убивайте друг друга!». Это не про ГУЛАГ, а про боль моего сердца. И, как я понимаю, не только моего».

Примечательно, в последнее время я часто получаю из-за решетки письма со словами поддержки в адрес людей, ставших жертвами катастрофы в Украине. И это в то время, как многие мои «френды» в фейсбуке «закрыли» свои профили либо удалили записи на опасную ныне пацифистскую тему. Это неудивительно, ведь государство нам по сути предписывает пользоваться оруэлловским новоязом, в котором война — это мир, свобода — рабство, незнание — сила, а черное — это белое…

Например, признанный Правозащитным центром «Мемориал» политзаключенным Игорь Пузанов в недавнем письме ко мне подчеркнул, что душой он со страдающей Украиной. Напомню, кстати, что «Мемориал», помогавший современным российским политузникам, недавно окончательно ликвидирован российским судом, и теперь поддерживать людей, против которых выдвинуты безосновательные и подчас абсурдные обвинения, стало еще сложнее. Такое обвинение у того же Пузанова. Согласно версии обвинения, он планировал осуществить теракт, атаковав с помощью 300-граммовой радиоуправляемой модели вертолета кортеж президента России. Этого заключенного постоянно переводят из одного места отбывания наказания в другое. Он писал мне, что долго нигде не задерживается: за месяц с небольшим побывал в Сарапуле, в Хохряках, в Ижевске. Срок заключения у Пузанова должен закончиться в нынешнем году, но в СИЗО-1 Ижевска он знакомится с новым обвинением в свой адрес — в «оскорблении представителя власти».

И он, и другие сидельцы — сейчас это особенно чувствуется — испытывают острую нехватку информации о происходящем во внешнем мире. Даже мы, находящиеся по эту сторону решетки, раньше могли просто потреблять ее, а теперь достоверную информацию надо добывать, сравнивать, делать выводы. Из-за цензуры закрыты десятки СМИ. Чтобы понять, где правда, приходится приложить аналитические усилия. Что же говорить о лишенных свободы?

Для многих из них основным источником информации была печатная периодика, в частности «Новая газета». Но «Новая...» была вынуждена приостановить свой выход до окончания так называемой спецоперации в Украине. Бывший сотрудник компании ЮКОС Алексей Пичугин, признанный политическим заключенным несколькими международными правозащитными организациями, в отношении которого Европейский суд по правам человека дважды выносил решения о нарушении Россией его права на справедливое правосудие, много лет выписывал «Новую газету». Это издание фактически было его окном в мир. Теперь окно захлопнулось.

Пичугина вернули из московского СИЗО «Лефортово», где его около полугода допрашивали, как писали СМИ, в рамках так называемого «третьего дела» бывшего владельца ЮКОСа Михаила Ходорковского, обратно в колонию «Черный дельфин» в середине февраля. Вторжение России в Украину началось, когда заключенный был в пути. По сути Алексея отправили из одной страны, пусть авторитарной, но хоть как-то включенной в цивилизованный мир, а привезли в другую, исторгнутую из этого мира и скатывающуюся в тоталитарное прошлое. Теперь почерпнуть объективную информацию ему очевидно неоткуда. Единственное, что Пичугину доступно, — государственные теле- и радиоканалы, но это ведь лишь средства пропаганды, а отнюдь не информации.

Кстати, любой, кто получал письма от Пичугина, хорошо знает, что их удивительная особенность — поддерживать тех, к кому они обращены, то есть нас, хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Алексей постоянно повторяет: «Держитесь», «Берегите себя», «Верьте в лучшее»… Эту доброту души Алексей сохранил, несмотря на жестокость, которую он испытывает на себе, уже почти 19 лет находясь в несправедливом заключении. Он неизменно заканчивает каждое свое письмо фразой «С надеждой». Увы, мы не оправдали эту возложенную на нас большую надежду. Мы не только не добились освобождения Пичугина и других политзаключенных, но и последовательно на протяжении 20 лет растеряли все имевшиеся у нас демократические свободы — начиная со свободы слова, собраний, объединений, вероисповедания и заканчивая свободой передвижения. А апофеозом этого процесса стало то, что творится в Украине.

О том, как негативно меняет сознание пропаганда по телевизору, рассказал в своем письме из застенков один из корреспондентов координатора проекта «Сказки для политзаключенных» Елены Эфрос: «На местных зэков страшно и смешно смотреть. В романе «1984» Оруэлл описывает «пятиминутки ненависти», — у нас происходит практически то же самое. Каждый день в 19:00, после работы, обитатели нашего барака собираются в помещении воспитательной работы и смотрят новости по НТВ или другим каналам. Переключить нельзя, переключением занимается специальный сотрудник ФСИН. Всего в помещении собирается около 70 человек. Как только ведущий передачи начинает рассказывать о военных действиях, зэки-зрители возбуждаются и неистово выражают свое негативное отношение к ВСУ и украинцам в целом. Все это происходит, конечно, с матерными словами и прочим. Выгладит жутковато…»

А это фрагмент другого письма из-за решетки, полученного другим адресатом: «К сожалению, телевизор работает хорошо, и люди, хоть и понимают все негативные последствия, в исходные причины верят, повторяют мантры про нацистов и превентивные удары. Надо признать, пропаганда у нас на уровне, в отличие от экономики и производства». Самый известный российский политзаключенный, кто неоднократно выступал с резкой критикой «спецоперации» России против Украины, высказываясь при этом без всяких обиняков, — это политик Алексей Навальный. Его пример красноречиво иллюстрирует, что состояние внутренней свободы очень мало зависит от внешних ограничений…

На фоне катастрофы в Украине все остальное меркнет и бледнеет, и несправедливо осужденные оказываются в еще большей изоляции, в одиночестве в квадрате, в кубе. Тем немногим, которые поддерживали их раньше, подчас не хватает душевных сил писать письма. По этой причине изначально я хотела назвать этот текст «Забытые политзэки». Но потом прочитала в фейсбуке о вечере в поддержку политзаключенных в Санкт-Петербурге, организованном проектом «Сказки для политзаключенных», и это побудило меня изменить первоначальный замысел. 24 февраля прежняя жизнь закончилась. Но что осталось неизменным — это необходимость писать политическим зэкам и всячески поддерживать их.

Вера Васильева, журналист, ведущая проекта Радио Свобода * «Свобода и Мемориал», лауреат премии МХГ

Источник: Радио Свобода, 14.04.2022

_{* Внесено в Реестр иностранных СМИ, выполняющих функцию иностранного агента}