Борис Вишневский, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, лауреат премии Московской Хельсинкской группы:

Поведение питерской полиции во время и после акции протеста 21 апреля оказалось гораздо хуже, чем три месяца назад — во время январских акций.

Могу уверенно судить об этом по собственным наблюдениям, поскольку и в январе, и в апреле объезжал многие отделы полиции, где находились задержанные.

И на сей раз в большинстве случаев мы словно упирались в глухую стену.

В отделах отказывались давать информацию о числе задержанных (или ее удавалось получать с огромным трудом, буквально беря измором полицейских). Категорически не хотели сообщать, в чем, собственно, обвиняют задержанных, по какой статье КоАП. А от этого зависит, сколько времени их имеют право держать в полиции (или не более трех часов, или двое суток).

Девушку при задержании повалили на землю, из-за чего у нее множество ссадин на лице. Отдел полиции № 5 Петербурга. Фото прислано «ОВД-Инфо»

Огромные проблемы были с допуском адвокатов к задержанным — их не хотели впускать, несмотря на наличие ордера на защиту. И чихая на закон, который не позволяет закрыть перед адвокатом двери.

Далеко не везде соглашались брать передачи для задержанных. Или отказывали вообще без объяснений, или заявляли, что, мол, «они всем обеспечены» (практика показывает, что это очень часто оказывается ложью).

Где-то нас просто не впускали в отдел полиции — нельзя было пройти даже в дежурную часть, чтобы что-то спросить. Вход перекрывали стальной решеткой и разговаривали только через нее.

Предельно затягивали оформление документов на задержанных — протоколы составляли так, как будто этим занимались специально обученные черепахи.

В одном из отделов полиции (74-м) из 30 задержанных к утру четверга протоколы оформили только на треть — к остальным даже не приступали.

Отдел полиции №74 Петербурга. 14 задержанных остались на ночь — протоколы оформляли неторопливо. Фото прислано «ОВД-инфо»

И вообще, разительно изменился тон общения с большей частью полицейских.

Раньше, как правило, ведя себя предельно вежливо и ссылаясь на закон, мне удавалось получить нужную информацию — хотя случалось и такое, что начинали отсылать к «пресс-службе ГУ МВД».

Теперь весьма по-хамски предлагали «подать заявление в дежурную часть», чтобы что-то узнать. И, видимо, пару недель ждать ответа. Или просто отказывались отвечать. Или делали вид (из-за стекла), что не замечают, что к ним обращаются.

Наконец, было куда больше, чем раньше, случаев, когда участников акции задерживали предельно жестоко. В штабе помощи задержанным, который организовали питерское «Яблоко» и Правозащитный совет СПб, целая «коллекция» видеоматериалов, свидетельствующих, как граждан били, применяли электрошокеры (в том числе к женщинам), тащили по асфальту. Хотя митингующие вели себя абсолютно мирно, и никаких провокаторов не было замечено.

При этом в начале акции казалось, что все может пройти так же спокойно, как в Москве, где задержали мизерное количество граждан и почти всех отпустили даже без протоколов. Но затем начались задержания. Все чаще и чаще. И все грубее и грубее.

Телефоны нашей горячей линии едва успевали фиксировать информацию о задержаниях.

Как объяснить происшедшее?

Честно говоря, для меня самого это некоторая загадка.

Пример Москвы показал, что полиция может спокойно наблюдать за тысячами вышедших на центральные улицы граждан и никого не винтить. И ничего страшного не происходит. Мир не переворачивается.

Почему это невозможно в Петербурге?

Единственный ответ — кто-то дал такую команду.

Кто? Источников не так много.

Это могло быть полпредство президента.

Это мог быть губернатор Александр Беглов (первую половину этого дня он был в Москве на послании президента).

И это мог быть начальник ГУ МВД Роман Плугин.

Кто из них приказал «мочить» — неизвестно. Но — приказал.

Без приказа полиция не стала бы так себя вести с митингующими, и без приказа она не ушла бы в глухую информационную оборону, отказываясь давать нам информацию, не содержащую никакой тайны.

Конечно, были исключения — где полицейские вели себя нормально, отвечали на вопросы, давали информацию, не препятствовали передаче задержанным еды и воды. Но этих исключений было до обидного мало.

В результате Петербург «отличился» — оказавшись в позорном положении «столицы российского насилия».

И пока никто из начальства — ни гражданского, ни «силового» — не взял на себя за это ответственность и не объяснил внятно, почему была выбрана такая тактика.

Популярности городской власти (как и полиции) это точно не добавит.

Источник: Новая газета, 22.04.2021