Илья Шаблинский, доктор юридических наук, член Московской Хельсинкской группы:

Хотите затруднить возню фальсификаторов – приходите и голосуйте

Таких выборов в постсоветскую эпоху у нас еще не было. Да, конечно, власть, которая за эти 30 лет немного менялась, всегда выказывала стремление обеспечить «своей» партии условия для полного успеха, не брезгуя никакими методами. Но накануне этой кампании, похоже, достигнут определенный рубеж, предел. За ним – только тоталитарный порядок с его «мартышечьими» (по выражению Солженицына) выборами.

Вот мы уже стоим у этой черты. Причина этого ясна: власть испытывает опасения по поводу широко распространенного в обществе, в самых разных его слоях недовольства, иногда (признаем, что лишь иногда) принимающего формы политического протеста. Но в данном случае не об этом речь. Мы попробуем напомнить и обобщить все, что сделано в эти последние месяцы властью для отсечения от выборов любых ее оппонентов и критиков. Да, в основном речь идет о юридической, точнее, псевдоюридической стороне дела. А также попытаемся определить адекватную в этих условиях модель поведения для тех, кто, считая себя вполне законопослушным гражданином, сознает абсолютно неправовой и несправедливый характер указанных условий.

Сначала следует вспомнить о наиболее вопиющем творении нынешних законодателей. В июне 2021 года были приняты поправки к закону о выборах, лишающие права выдвигаться в качестве кандидатов лиц, «причастных к деятельности общественных объединений или иных организаций», признанных судами экстремистскими или террористическими. Принципиальные особенности данного закона состояли, во-первых, в том, что понятие «причастных к деятельности» оказалось предельно размыто в юридическом смысле, и во-вторых, в том, что нормам, устанавливающим ответственность за эту самую «причастность», была придана обратная сила. То есть пассивного избирательного права лишались те, кто оказался «причастен» к организациям, еще не признанным экстремистскими, и год, и три года назад. Это прямо противоречило статье 54 Конституции России, запрещающей устанавливать ответственность «за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением». Этот запрет будто не заметили. Как мы все помним, «экстремистскими организациями» были спешно и в ходе закрытого заседания признаны все структуры, созданные Алексеем Навальным, то есть реальная политическая оппозиция. «Причастными» могли быть признаны сотни тысяч граждан. Реально закон коснулся десятков потенциальных кандидатов. В сущности, именно в этом и был его смысл – чтоб и подписи не вздумали собирать (как в 2019-м). Чтоб и думать не могли.

Далее в закон внесли норму о трехдневном голосовании в ходе выборов. Тут никаких иллюзий быть не должно: многодневное голосование – это технология, облегчающая любые манипуляции с избирательными бюллетенями. Конечно, при одном главном условии: вся система избирательных комиссий находится под контролем единого политического центра. Именно то, что у нас.

Досрочное голосование – другой институт: он связан обычно с просьбой конкретных групп избирателей или отдельных избирателей разрешить им проголосовать раньше в связи с конкретными обстоятельствами. Но в условиях диктаторских режимов и досрочное голосование становится разновидностью многодневного: когда еще до основного дня голосования избиркомы рисуют любые цифры, угодные диктатору.

В любом случае трехдневное голосование означает, что в течение двух дней и двух ночей ящики для голосования (или даже сейф-пакеты) оказываются в полном распоряжении избиркомов, готовых выполнять любую волю начальства. Никакие наблюдатели не готовы сидеть у этих ящиков или сейф-пакетов три дня и две ночи подряд. На это и расчет.

Примерно то же самое и с электронным дистанционным голосованием. Да, чисто технически дистанционное голосование организовать возможно – при абсолютной нейтральности избиркомов. Но в подавляющем большинстве демократических государств электронное дистанционное голосование категорически отвергается. Именно из-за отсутствия возможностей реального контроля.

И еще одна деталь: ЦИК принял решение отказаться от онлайн-трансляций с избирательных участков из-за их дороговизны и низкой эффективности. Мне довелось на встрече Совета по правам человека с президентом РФ в ноябре 2018 года ссылаться именно на данные этих самых онлайн-трансляций. На видео были поразительные факты массовых вбросов пачек бюллетеней, попытки представителей полиции закрыть эти камеры в какие-то критические моменты подсчета голосов и т.д. Президент все это хмуро выслушал и, кажется, пообещал переговорить с главой Следственного комитета. Может, и переговорил. Для меня это было последнее выступление на заседании совета.

Теперь несколько слов о том, как в ходе этой кампании отсекаются лидеры. Итак, Навальный в тюрьме, хотя по каждому из уголовных дел, которые были против него возбуждены, уже есть детально мотивированные решения ЕСПЧ. Их суть: «Российские суды признали заявителя виновным в совершении действий, неотличимых от содействия обычной коммерческой посреднической деятельности… уголовный закон подвергся произвольному и непредсказуемому толкованию в ущерб заявителям, что привело к явно необоснованному исходу судебного разбирательства». Павла Грудинина, наиболее популярного сейчас представителя КПРФ, исключили из избирательного списка именно на нынешней стадии: наверное, решили, что так тактически грамотно.

И какое же из этого может быть резюме?

У нас реально отбирают избирательные права: и пассивное, не регистрируя сотни популярных кандидатов, и активное, поскольку в такой ситуации выбор оказывается предельно сужен. Но за права надлежит бороться. Может, кто-то еще помнит такую формулировку? И, полагаю, такая борьба возможна и в нынешних условиях. Поскольку они все же отличаются от условий тоталитарного режима, при котором я прожил большую часть жизни. И этих отличий по крайней мере три.

Первое: партий в бюллетене все же не одна, а больше, и среди многих фейковых есть по крайней мере пара реальных. И можно, и нужно выбрать по крайней мере из них. Каждый ваш бюллетень с вашим голосом – это уже факт, с которым вялому исполнителю воли начальства из избиркома придется считаться.

Хотите затруднить возню фальсификаторов – приходите и голосуйте. Им легче всего работать с небольшими количествами. И с дрессированным электоратом.

Второе. Мы вправе наблюдать, пусть и не в самых комфортных условиях на избирательных участках. Да, конечно, речь идет именно о главном дне голосования – 19 сентября. Нужно записываться наблюдателями от партий. У них маловато ресурса. И – с учетом сказанного выше – голосовать нужно только в этот день, последний и единственно законный день голосования. Проголосуете на день раньше – выбросите свой голос в мусорный контейнер.

Наконец, третье. Сегодня эпоха новых информационных ресурсов. Сегодня мы пользуемся новым информационным пространством. Каждый, кто стал свидетелем манипуляции и фальсификации, может отправить свое документированное свидетельство в свободный эфир. Его еще не сумели закрыть.

Еще раз стоит сказать: смысл и ценность конкретного права, прав вообще, обычно можно правильно оценить лишь перед лицом их утраты. Сегодня время учиться ценить права. И бороться за них.

Источник: Независимая газета, 2.08.2021