Russian English
, , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , ,

Представители МХГ приняли участие в дискуссии "Россия на пути к свободе собраний"

 

22 июля на площадке проекта «Рефорум» состоялась онлайн дискуссия «Россия на пути к свободе собраний», в которой приняли участие представители правозащитных организаций, исследователи и эксперты.

Среди них:

• Нина Беляева, кандидат юридических наук, член постоянной панели экспертов по свободе мирных собраний при БДИПЧ ОБСЕ;

• Алексей Захаров, экономист и политолог;

• Роман Киселёв, руководитель правовых программ Московской Хельсинкской Группы;

• Олег Козловский, исследователь Amnesty International;

• Кирилл Коротеев, руководитель международной практики правозащитной группы «Агора»;

• Татьяна Ускова, аналитик ОВД-Инфо;

• Денис Шедов, юрист и аналитик ОВД-Инфо.

Модератор дискуссии – Марина Скорикова, журналист, координатор просветительских проектов.

Само сочетание «свобода собраний» в сегодняшней в России звучит иронично. Возможностей реализовать фундаментальное право на мирное выражение своей позиции немного и становится меньше. В июне был опубликован доклад ОВД-Инфо с анализом ситуации и вариантами выхода из неё. Участники дискуссии «Россия на пути к свободе собраний» обсудили меры, предложенные в докладе, и очертили дорожную карту будущих реформ.

Основная проблема в том, что власти воспринимают свободу собраний как угрозу, а не как возможность диалога с обществом, тратят много сил на борьбу с собраниями и маргинализируют их, полагает Татьяна Ускова. Например, во время зимних и весенних акций в поддержку Алексея Навального с заявлением о недопустимости таких мероприятий выступали не только региональные МВД, но и пресс-секретарь президента – была поставлена задача запугать потенциальных участников. Отношение к свободе собраний дискриминационное: сегодня их почти невозможно согласовать – как уверяют власти, из-за эпидемиологической обстановки, хотя проведению ЧМ по футболу пандемия почему-то не помешала. Даже наказание, которое получают участники таких мероприятий, почти всегда суровее.

В докладе перечисляются основные проблемы со свободой собраний в сегодняшней России: запрет на спонтанные собрания, проблема с согласованием акций, ограничения во время собраний, сбор личных данных и их использование против участников протестов, проблема наказаний участников мирных акций, дискриминационный подход к собраниям.

Кроме того, говорится об инфраструктурных проблемах, которые влияют на реализацию права на свободу собраний – это качество нормативной базы, неразграниченные полномочия разных уровней и органов власти, отсутствие средств правовой защиты и форматов для обжалования ряда нарушений, перекос ответственности, наконец: почти никто не знает, что в УК есть статья, предусматривающая наказание за ограничение реализации свободы собраний, по которой никого никогда не привлекали.

При этом всё, что нужно, чтобы привести состояние свободы собраний в России к мировым стандартам, хорошо документировано в решениях ЕСПЧ и гайдлайнах ОБСЕ, в прошлом году Комитет по правам человека ООН принял замечания общего порядка – документ, полностью описывающий, что сейчас в международном праве представляет собой свобода собраний, так что придумывать ничего не надо, отмечает Денис Шедов.

Авторы доклада постарались эти международные стандарты вписать в российский контекст, а также обратить внимание на то, что изменения, которые помогут сделать диалог с властями более эффективным, могут быть разного масштаба – от огромных решений проблем судебной системы до точечных корректировок процедуры рассмотрения дел.

Перечень ключевых проблем стоит расширить, полагает Нина Беляева: например, в России не соблюдается базовый международный принцип, что государство обязано не просто терпимо относиться к мирным собраниям, но и защищать их проведение, даже если оно не согласно с лозунгами, а акция не согласована (это прямо обозначено в Руководящих принципах по свободе мирных собраний ОБСЕ).

В российских законах говорится об уведомительном порядке проведения собраний, по факту он разрешительный, и почти нет регламентов, позволяющих заявить акцию так, чтобы её согласовали в нужном месте – а ведь акции должны проводиться в пределах видимости и слышимости органов, против действий которых они протестуют. Наконец, неоправданное насилие против участников собраний нельзя назвать ограничениями – это провокация и произвол полиции.

Стоит чётко обозначить адресатов доклада, сейчас не совсем понятно, для кого он: адресат гайдлайнов ОБСЕ – это законодательные органы, в докладе же советуют, к примеру, «обязать генпрокуратуру и СК сделать то-то и то-то». Кто должен этим заняться? Такого органа нет, это можно зафиксировать только в федеральном законе.

В связи с согласованием происходит подмена понятий, соглашается Алексей Захаров: по международным нормам согласование нужно только тогда, когда права собравшихся могут войти в противоречие с какими-то другими правами, это очень важно доносить и до власти, и до общества. Если ты стоишь в одиночном пикете с листом, ты никому не мешаешь, ты можешь стоять так и без листа. Сейчас главная ценность государства – это контроль, и чиновники полагают себя вправе согласовывать и контент лозунгов, хотя в решениях американских судов и ЕСПЧ это прямо запрещается.

Уведомительная процедура много лет была только на бумаге, сейчас её нет даже там, уведомление превратилось в обращение о разрешении, подтверждает Олег Козловский. Органы власти обращаются с протестантами как начальство с подчинёнными: либо вы делаете так, как мы сказали, либо никак. Решения судов в пользу организаторов почти сошли на нет, суды проштамповывают решения органов власти. Вместо деэскалации мы видим провоцирование конфликта и заведомое отношение к участникам мирных собраний как к правонарушителям.

Процедуру согласования нужно как минимум упрощать, говорит руководитель правовых программ Московской Хельсинкской группы Роман Киселёв: в России она запутана, и простой гражданин скорее всего ошибётся как минимум при заполнении документов, а значит, его заявку зарубят. В Британии же, к примеру, достаточно уведомить полицию по телефону – «Сегодня мы будем там-то и тогда-то протестовать против того-то».

В России, где нынешнее правительство постоянно говорит о диджитализации, можно было бы сделать форму подачи заявки на Госуслугах. В этой области государство может улучшить ситуацию и сохранить лицо, соглашается с Киселёвым Козловский: запустить процедуру подачи через Госуслуги почти ничего не стоит, но сильно облегчит жизнь и активистам, и государству (ведь отсутствие статистики проблема не только для нас, но и для властей). Систему можно создать за пару месяцев, и тогда останется меньше лазеек для произвола, больше возможностей защищать свои права и больше шансов для государства соблюдать букву закона.

Государство полагает, что собрания опасны сами по себе, хотя с реальностью это не соотносится – граждане, попав на митинг, не хватаются за коктейли Молотова. Интегральным элементом регулирования свободы собраний должен быть диалог, уверен Киселёв, и начать стоит с обучения представителей органов власти (и тех, кто осуществляет полисинг на акциях, и тех, кто их согласовывает): «Я не думаю, что если людям дать возможность приобщаться к международным стандартам, они не будут этого делать. Правоохранитель, пекущийся о своей должности, будет предпринимать все усилия, чтоб ничего плохого не вышло, но без гайдлайнов и обучения легко наломать дров». Нужно делать доступными внутренние инструкции МВД по действиям на собраниях, создать условия, когда общество сможет на них влиять.

Второй момент диалога связан с отчётностью. Полисинг собрания – сложная вещь, полиции приходится принимать самые разные решения, и в ряде западных государств полиция постфактум отчитывается перед собой, коллегами и обществом, что повлияло на их решение использовать те или иные инструменты.

Вдобавок к упрощенной процедуре подачи заявки через сайт будет удобно сделать сетку общественных мероприятий, где можно посмотреть, занята ли та или иная площадка в нужную дату. Во время выборов в Армении Никол Пашинян забронировал центральную площадь на два дня протестов, но эта бронь не пригодилась, вспоминает Киселёв. В той же Армении процедура согласования мероприятия выглядит следующим образом: вы заявляете, что хотите пройти по центральной улице. Вам предлагают сделать это где-то в другом месте, вы отказываетесь, а дальше проходит очная публичная встреча, куда можно пригласить и представителей СМИ и общественности, где публично анализируется состоятельность аргументов обеих сторон.

В России, если вам заявили, что место не подходит, вы никогда не узнаете, почему – вы видите только операциониста, принимающего и выдающего бумаги. «Не надо драматизировать и считать, что любой орган власти – это Мордор, стремящийся скрутить гражданское общество в бараний рог, – говорит Киселёв. – У них свои соображения, им не нужны лишние проблемы, а когда есть возможность выразить всё лицом к лицу, обсудить, это создает атмосферу согласия и доверия. Любые системы в демократическом обществе интегральны, нельзя ограничивать взаимодействие бумажками».

То, что происходит в России со свободой собраний – не какая-то ошибка или недопонимание, это результат, желаемый российскими властями, возражает Кирилл Коротеев: «Они поставили цель и к ней пришли, коронавирус им потрясающе помог. Суды, штампующие решения о штрафах и арестах, мы видим не первый год, я промышленно занимаюсь этим с 2014-го. На одно решение ВС в пользу демонстрантов приходится несколько сотен решений районных судов, где людей штрафуют на дикие деньги и кидают в кутузку. И это не ошибка, это то, что требуется».

Нужно иное функционирование исполнительной власти, её демократическая подотчётность, уверен Коротеев: без неё невозможны ни адекватные действия полиции, ни адекватный судебный контроль. Сейчас суды принимают решения не исходя из норм права, а те, что не будут отменены вышестоящими судами. Это произвол, эту проблему не решить очередной кассационной жалобой.

Дискуссия вокруг доклада обозначила два главных направления будущей дорожной карты по свободе собраний: это путь институциональный, который потребует отделения верховенства права от диктатуры закона и властного произвола, и детальная работа с кейсами, регионами, живыми людьми, резюмирует Марина Скорикова.

«Когда я готовился к дискуссии, думал, что услышу отклик на наши конкретные предложения – например, нужна или не нужна процедура согласования и пр. Но мы видим, что актуальнее установить диалог с властями и защитить людей от вопиющих нарушений», – отмечает Денис Шедов.

Несмотря ни на что, доклад достаточно оптимистичен, и основой для этого оптимизма служит стойкость гражданского общества в России: с момента протестов на Болотной прошло почти 10 лет, но люди по-прежнему, и увереннее, чем тогда, готовы бороться за свои права. И иногда у них это получается, особенно на региональном уровне.

Прошлой осенью в Кировской области региональные законодатели решили изменить местный закон о проведении собраний, драфт был очень жёсткий, вспоминает Шедов. Законопроект успешно пролетел через первое чтение, но потом местные активисты обратились в прокуратуру – и та написала свой критический отзыв на законопроект, подтвердив аргументы правозащитного и юридического сообщества. В итоге острые и запретительные моменты из законопроекты убрали.

«Это воодушевляющий пример, и он не единичный, они есть на уровне регионов, и это путь делать ситуацию лучше на местах, не позволять теме свободы собраний становиться маргинальной и привлекать представителей сообществ, которые заинтересованы в реализации этого права, – говорит эксперт ОВД-Инфо. – Последняя глава нашего доклада посвящена сбору практик: что можно сделать здесь и сейчас, чтобы ситуация не становилась хуже. Такие возможности существуют».

«Мне кажется важным закончить на том, что наши сограждане великолепны, и нет ничего более важного и благодарного, чем помогать им в реализации их прав, – говорит Кирилл Коротеев. – Те, кто выходит на собрания, реализует эту свободу, иногда под большой угрозой, заставляют жить те конституционные международные нормы, о которых мы говорили».

Поддержать МХГ

На протяжении десятилетий члены, сотрудники и волонтеры МХГ продолжают каждодневную работу по защите прав человека, формированию и сохранению правовой культуры в нашей стране. Мы убеждены, что Россия будет демократическим государством, где соблюдаются законы, где человек, его права и достоинство являются высшей ценностью.

45-летняя история МХГ доказывает, что даже небольшая группа людей, убежденно и последовательно отстаивающих идеалы свободы и прав человека, в состоянии изменить окружающую действительность.

Коридор свободы с каждым годом сужается, государство стремится сократить возможности независимых НКО, а в особенности – правозащитных. Ваша поддержка поможет нам и дальше оставаться на страже прав. Сделайте свой вклад в независимость правозащитного движения в России, поддержите МХГ.

Банковская карта
Яндекс.Деньги
Перевод на счет
Как вы хотите помочь:
Ежемесячно
Единоразово
300
500
1000
Введите число или выберите предложенную слева сумму.
Нужно для информировании о статусе перевода.
Не до конца заполнен телефон
Оставьте своё имя и фамилию, чтобы мы могли обращаться к Вам по имени.

Я принимаю договор-оферту

МХГ в социальных сетях

  •  

© Московская Хельсинкская Группа, 2014-2022, 16+. 
Данный сайт не является средством массовой информации и предназначен для информирования членов, сотрудников, экспертов, волонтеров, жертвователей и партнеров МХГ.